– Чего же вы хотите? – глухо спросил юноша.

– До меня дошли слухи, что ты – носитель мечей истинной Тьмы. Поверить в это я не могу, но проверить обязан.

– А если это так?

– Наши отношения перейдут на совсем иной уровень.

– Вот как? – криво усмехнулся горец. – Что ж, вы сами этого хотели!

Лек потянулся к свернувшейся в глубине его души Тьме и позвал ее. Первозданная сила мурлыкнула подобно довольному жизнью коту, открывая свои страшные, бездонные глаза и выпуская когти. Глаза юноши превратились в два провала, ведущие в Бездну. Картаги в руках налились чернотой, от них прянула во все стороны мертвенная, леденящая, жуткая сила, заставившая вздрогнуть всех людей на площади. За спиной молодого горца развернулись полупрозрачные черные крылья. В небе над городом тучи свернулись в воронку и принялись раскручиваться, превращаясь в смерч. Засвистел ветер.

– Приказывай, Повелитель! – Старший охотник опустился на одно колено. – Мы три тысячи лет ждем твоего Пришествия!

Вслед за ним начали опускаться на колени остальные воины Черного Клана, глядя на Лека с неприкрытым восторгом и какой-то затаенной надеждой. Горец откровенно растерялся. Вот уж чего он не ожидал, так этого. Черный Клан признает его, Лека ар Сантена, Повелителем? Что за чушь?

– Не понимаю… – буркнул он. – Чего вам от меня надо?

– Наш клан с этого момента принадлежит тебе! – Охотник склонил голову. – Согласно нашей Хронике, Повелитель будет носителем черных мечей и избранником самой Тьмы.

– Так какого же тогда дорхота вы на меня охотились? – холодно спросил Лек, ничуть не поверив словам наемного убийцы.

– Нас натравили… – почти неслышно ответил тот. – Повелитель, наниматели оскорбили и нас, и тебя, решив убрать Темного нашими руками. Мы отплатим за это оскорбление. Мы принесем тебе их головы.

– Да на кой ляд мне сдались их головы? – поморщился горец. – Мариновать, что ли? Пусть подохнут, этого вполне хватит.

– Как скажешь, Повелитель! Мы исполним любое твое желание, даже если ты прикажешь нам всем умереть. Мы жили только ожиданием тебя. И ты пришел.

– Вот так номер… – озадаченно пробормотал Лек, не представляя, что делать с внезапно свалившейся на голову властью. Тьма посмеивалась в глубине его сознания, явно не собираясь приходить на помощь. Она развлекалась.

– Укажи нам, кто твои враги, и их не станет, – понял растерянность юноши охотник.

– Святоши, кто же еще, – скривился горец. – Архиепископы те же. Скоты поганые!

– Если хочешь, они все умрут до завтрашнего утра.

Юноша хотел было сказать, что очень даже не против, но вспомнил, что может своей самодеятельностью нарушить какую-нибудь комбинацию Марана. Лучше не надо, император будет очень недоволен, и это еще слабо сказано. Посоветоваться для начала нужно. С ним и с Ланигом. Или не надо? Раз все эти люди столько времени ждали появления именно Лека, то ответственность за них лежит тоже на нем. Император может пожелать, чтобы Черного Клана не стало, а кто будет виноват? Лек ар Сантен, никто иной.

Впервые темные предстали перед юношей не безликими убицами, а живыми людьми со своими обычаями и своей верой. Своей жизнью. Они ведь принадлежат той же силе, что и он сам. Тьме. А Тьма не зло, она всего лишь свобода. Имеет ли он право обрекать на смерть десятки тысяч человек по своей прихоти – не защищая свою жизнь или жизнь близких, а просто так? Ох, вряд ли. Да и пригодятся они, если честно. Поэтому лучше не торопиться докладывать Марану, а сначала попытаться прощупать его, высказав предположение, что случилось чудо и Черный Клан перешел на сторону империи. И послушать, что скажет по этому поводу император. Только потом можно будет принимать решение. Нельзя предавать тех, кто доверился тебе, даже если эти доверившиеся – наемные убийцы. Почему-то он знал, что охотники не лгут, – наверное, Тьма подсказала, что их вера искренняя.

– Твое имя? – глухо спросил Лек, все еще пребывая в сомнениях.

– Виртен.

– Ранг?

– Далагар.

– Что это значит?

– Я второй человек в клане, – пояснил охотник. – Отец клана – аладар. Затем следует далагар, несущий ответственность за соблюдение обычаев. Следом четверо каргаров, ведущие четырех иратов, клановых сообществ. У нас давняя история и сложные обычаи, Повелитель. Если хочешь, мы можем прислать опытного наставника, он посвятит тебя во все подробности.

– Позже, – отмахнулся Лек. – Известно ли Черному Клану, что я один из Пятерых, предсказанных в древнем пророчестве?

– Теперь известно. Мы не верили… Прости, Повелитель.

– Мои друзья и люди императора с этого дня для клана неприкасаемы, контракты на них принимать запрещаю. – Голос горца приобрел холодный, металлический оттенок. – Все старые контракты отменить, деньги заказчикам вернуть, имена заказчиков сообщить мне. Да, моих побратимов и их учениц защищать, как меня самого.

– Будет исполнено, Повелитель! – Виртен снова склонился до земли.

– Как мне связываться с тобой?

– У меня есть парный амулет, его сила доступна только человеку Тьмы. Он не станет работать даже в руках императора.

– Давай.

Охотник протянул ему выточенный из черного камня небольшой кулон, изображавший легендарного дракона. Ходили слухи, что очень давно эта мудрая раса жила в этом мире, но что-то не поделила с эльфами. После короткой войны драконы, потерявшие многих своих, решили уйти. Так это было или нет – никто не знал, а остроухие предпочитали помалкивать даже тогда, когда еще не скрылись в зачарованном лесу.

Внезапно Леку в голову пришла интересная мысль. Он смотрел на стоящего на коленях Виртена. Юноше стало неловко от такого унижения пожилого человека, мастера боя.

– Встань! – приказал он. – Запрещаю впредь унижаться передо мной или кем-либо другим. Честь дороже жизни!

– И об этом говорилось в Хронике… – Охотник почти незаметно усмехнулся, поднимаясь на ноги. – Теми же словами.

– В смысле?

– «И прикажет Повелитель тебе встать с колен и никогда не унижать себя перед ним, и скажет, что честь всего дороже, а прежде всего – дороже жизни…» – процитировал Виртен.

– Копыто дорхота! – зло выругался Лек, которому до смерти надоело быть живым воплощением всяких там древних сказок. Ну надо же, что ни скажешь или ни сделаешь, а об этом уже где-то написано! И что за паскудство такое?

– Тебя ждет великая судьба, Повелитель. – Виртен улыбнулся его досаде. – Ты будешь стоять рядом с Владыкой Неба и Земли, величайшим из живших когда-либо людей. Так сказано в Хронике.

– Надо бы почитать эту вашу Хронику, – все еще раздраженно буркнул юноша, гася картаги и пряча их в ножны. – Я вот что хотел спросить. У вас в Нартагале люди найдутся?

– Во всем мире, кроме Эльварана, – ответил охотник. – В королевстве наши услуги востребованы, поэтому наши люди есть во всех классах и сословиях.

– Очень хорошо. – Лек удовлетворенно кивнул. – Мне завтра в десять утра понадобится проводник, хорошо знающий город Авендар. И местные обычаи, разумеется. Пусть ждет там у южных ворот. Плюс полдесятка высших охотников для тайной охраны на всякий случай. С нами будет девушка с золотистыми волосами, она должна выжить в любом случае, защищайте ее всеми доступными способами.

– Все исполню, Повелитель, – наклонил голову далагар. – Проводник сам подойдет к тебе и скажет, что Мать любит своих детей. Так ты его узнаешь. Охотники тоже исполнят свой долг.

– Ладно. – Юноша, еще не успевший освоиться с новой ролью, вздохнул. – Послезавтра вечером жду тебя в кабачке «Жирный гусь» у западных ворот. Вечером, после захода солнца. С переводом Хроники на лаарский. Я должен знать, каких мне еще сюрпризов ждать.

Виртен поклонился в ответ и растворился в темноте. Вскоре на площади не осталось ни одного охотника Черного Клана, ничего не говорило о том, что здесь только что произошло. Лек покачал головой, проклиная судьбу, то и дело подсовывающую ему новые неожиданности, и направился домой. Спать не хотелось, особенно после свалившихся на голову новостей, но завтра рано вставать. Надо попытаться уснуть, иначе утром будет носом клевать.